Блог о.Сергия Кондакова

Джеймс Тиссо. Иоанн Креститель и фарисеи.

В устах Спасителя высочайшей похвалой были слова об отсутствии в человеке лукавства («Вот подлинно израильтянин, в котором нет лукавства»). Законников и фарисеев Господь обличал в первую очередь также в лукавстве или лицемерии (« Горе вам, лицемеры...»). Ирод назван «лисом», вошедшим в пословицу у древних евреев как символ лукавства и т.д. Наличие лукавства один из главных критериев «неблагонадежности для Царства Небесного», и наоборот. Лукавство (= лесть, льстивость) не просто грех или страсть, но состояние души. Злой нрав можно умягчить, невежество – просветить, развращение – уцеломудрить и т.д. Это трудно, но возможно с Божьей помощью. Против каждой страсти выставлена противоположная ей добродетель: гордость врачуется смирением, чревоугодие – воздержанием и т.д.
Лукавство же становится духовной сущностью человека. Оно хуже одержимости бесовской, часто попускаемой для пользы одержимого как горчайшее лекарство и воспринимаемой обычно как нечто чужеродное. Но не так с лукавством, оно не ощущается чуждым и враждебным, оно – нрав бесовский, при котором сами добродетели приобретают чисто декоративный, фарисейский характер. Так рождается непостижимый феномен: знать Истину, и отвергнуть Ее, понимать, что Иисус Христос действительно обетованный Мессия, и отправить Его на смерть. Чем такое уврачуешь? Потому Господь, устами Давидовыми, изрек: « Возненавидех церковь лукавнующих». Лукавство не частный грех или страсть, и потому противоположна ей не какая-либо частная добродетель, но вся полнота святости, так же, как антихристовой «церкви лукавнующих» противостоит не какая-либо церковная организация, но Истинная Церковь Христова, границы которой ведомы одному Богу.
В день торжества Пресвятой Девы вполне уместно поговорить об этом. Многие мудрецы сходились в том, что наиболее труднодостижима простота, что мудрость без простоты становится мудрованием. Но, конечно, и простота без мудрости говорит лишь о детской неискушенности и неразвитости ума, для взрослого человека являющейся признаком болезненной инфантильности, ныне столь распространенной.
Мы видим, как трехлетняя девочка уверенно восходит по высоким ступеням храма и, не оглядываясь на любимых родителей, идет навстречу первосвященнику. Мудрость Богоотроковицы, согласно Священному преданию, поражала всех, кто с ней соприкасался. Нечто подобное встречаем в житиях многих святых: еще в нежном возрасте предпочитали они играм и резвости детства стремление к божественному, будучи маленькими мудрецами.
Обычный путь от детской простоты к подлинной мудрости лежит через многие падения и ошибки, это путь над пропастью, и немногие достигают цели. Как же Пречистой Деве и многим святым удалось миновать эти пропасти, сохранив девственную чистоту и целомудрие?
Ответ прост: они имели благочестивых родителей, и доброе древо приносило добрые плоды, обеспечивая чудную преемственность святости. О, горе нам! Чего мы лишились сами и лишили наших детей! Где сейчас встретишь хоть нечто похожее на святые семейства прошлого, в которых праведны были не только родители святого, но и его братья и сестры, дяди, тети и прочие родственники?
Приходится констатировать: этот, прямой и короткий, путь к святости для нас закрыт. Божий виноградник осквернен и запустел, совсем мало осталось добрых делателей на ниве Христовой. Не имеем мы того доброго корня, что был у святых, а потому нам остается другой путь, тернистый и опасный, тот, что лежит через стремнины и пропасти. Пройти им, с Божьей помощью, тоже возможно, что подтверждают раскаявшиеся грешники, ставшие святыми. Есть разные виды святости и к Богу приводят разные дороги. Главное, чтобы нам не был чужд вопль царя Давида: «Не уклони сердце мое в словеса лукавствия». И чтобы лукавая мудрость века сего не заслонила для нас величественной простоты Божией Премудрости!
Да, к Богу можно придти разными путями. Спаслись убийцы, блудники, колдуны и богохульники покаявшиеся, но не спаслись и никогда не спасутся люди лукавые, двоедушные, у которых голос совести прочно заглушился самооправданием. У такого «двоедушного» человека и вправду как бы две души, два ума, две совести. О. Серафим (Роуз) был некогда поражен словами одного «послушника»: «Когда хочется, я «врубаю» святых отцов, когда захочется чего-то другого – включаю рок-музыку».
Тогда, лет 40 назад, это умение мгновенно переключаться с одного «проекта» на другой, было еще не вполне обычным делом, сейчас, похоже, так научилось жить большинство «православных». Например, вопрос: можно ли служить Богу и мамоне? – стал, по сути, риторическим. Торговля в храме давно стала «святым» делом, ею для большинства заходящих в церковь «общение с Богом» начинается, ею же и заканчивается. А ветхозаветная трактовка богатства как Божьего благословения в МП стала общепринятой, достаточно почувствовать разницу в отношении к «спонсорам» (или к тем, кто может войти в эту категорию) и к бедным старушкам, часто тратящим свои «последние драхмы» на свечи и сорокоусты, но вызывающих у вечно занятых батюшек раздражение своими глупыми вопросами. Конечно, бабушки вечно ворчат, не нравятся им мобильники в алтаре, видеокамеры в храме, чипы на иконах и т.п. новшества, не объяснишь им преимущества исповеди по интернету и миссионерскую пользу ночных православных клубов.
Впрочем, святых отцов, как и само Святое Евангелие, патриархийные деятели «врубают» все реже. Для «во власти сущих» и для «широкой православной общественности» учение Христово – вещь чуждая, скучная и несколько подозрительная. Им подавай патриотизм да нравственные ценности, и этот «новояз» в МП более-менее освоили. «Святые отцы жили давно и Св. Писание создавалось в других исторических условиях, нужно бы все это модернизировать, приспособить к современной, крайне усложнившейся жизни, но темный народ продолжает цепляться за «букву», а игнорировать его закостенелые взгляды полностью мы пока не можем», -¬ примерно так рассуждают наши «просвещенные» пастыри.
Правда, и само евангельское слово, как меч обоюдоострый, плохо адаптируется к нуждам «говорящих голов» МП. Не так давно один из главных ее «идеологов» пытался найти в Евангелии оправдание бесстыжему богатству «духовных лидеров православного большинства», да что-то очень неубедительно и саморазоблачительно у него получилось. Хотя народ, конечно, рассмешил.
Но, Бог с ними, этими горе-идеологами, коих нужда (или, по МП-шному понятию, послушание) заставила заниматься «православной клоунадой». Их, в конце концов, немного и они лишь лишний раз доказывают, что Церковь должна заниматься своим делом – Миссией, а не жалкими попытками в мирских СМИ «пропиариться». Горе в том, что основная часть нашего духовенства заражена тем же лукавым двоедушием.
Недавно встретилось такое мнение: большая часть нашего священства относит себя к среднему классу, с соответствующим уровнем потребления и запросов. По-моему, трудно с этим поспорить. Но благополучная жизнь плоха уже тем, что с ней не хочется расставаться. Это «крючок», на котором «бедные» батюшки держатся прочно. Некоторые трепыхаются, конечно, испытывают позывы то к духовной жизни, то к борьбе за правду, но опытный рыбак (епископ с секретариатом) внимательно следит за каждым поплавком, и острое дисциплинарное жало может больно впиться в некое место зарвавшейся рыбешки. Вот так «ловцы человеков» стали добычей бюрократов в рясах.
В принципе, оборвать крючок можно, и, быть может, многим этого хотелось бы, но… с мечтой о «среднем классе» точно придется расстаться. Как говорил мне митрополит: «Тебя и в дворники не возьмут». Тут он слукавил, вряд ли его влияние постирается на ЖЭКи или детсады, но по сути-то он прав: нормальному священнику крайне сложно другим делом заниматься, примером чему для меня служит мой собрат, с которым долго вместе служили. На три года подвергся он совершенно необоснованному запрещению, и, не чувствуя за собой вины, решил попытаться чем-то другим на кусок хлеба зарабатывать (руки у него, как говорится, на месте). Но не вышло: по его словам, «подстричься и побриться я не могу», т.е. он не мог и не хотел оставить священство, перестать чувствовать себя иереем, на время «переключиться», как некоторые, тоже не был в состоянии, и архиерей умело этим воспользовался. И, в конце концов, доведенный до крайности, батюшка вынужден был «покаяться», и тут же получил приход. Могу допустить, что моему знакомому этот эпизод пошел для смирения на пользу, но ведь это система, и насквозь порочная, так называемая «вертикаль» по принципу «разделяй и властвуй».
Епископ хорошо понимает еще и то, что кадилом махать все же гораздо легче, чем метлой, лопатой или топором, а статус и доход – выше. Вот где второй, лукавый, ум нашего брата и выручает. Одному он говорит: «Надо подождать с выходом из МП, пока Господь не даст явное знамение». Другому, попроще, нечто вроде: «Нет церкви, кроме МП и патриарх Кирилл генсек ее». Третьему: «Мы на своем приходе молимся как надо, а до остальных мне дела нет». И т.д. Вариантов лукавых ответов много, а подсознательный корень у них, боюсь, один: страх.
Страх иметь собственное мировоззрение и самому определять свой путь (отсюда бесконечные поиски сомнительных старцев и прочих «авторитетов», которые возьмут за тебя ответственность). Страх подвергнуться репрессиям со стороны духовных, а потом и светских властей (тем более, что грань между ними все более стирается). И, наконец, банальный страх лишиться земного благополучия (жена, детки, автомобиль, кредиты и все такое). Первый страх, с помощью Божией, преодолим, с другими же вряд ли что можно поделать – ползучее мещанство неистребимо.
Чтобы «смириться» с очевидной лживостью московской патриархии, с ее последовательным отношением к церковному народу, как к бессловесному и тупому стаду, нужно постоянно прилагать немалое нравственное усилие (по себе знаю). И, войдя в привычку, это «смирение» перед явным злом становится устойчивым условным рефлексом, как, простите за грубое сравнение, у собачонки, скулящей и уныло виляющей хвостом при виде сурового хозяина.
Грустно, что простым-то людям нечего особо терять и бояться. Они, в отличие от батюшек, часто не то, что до «среднего класса», а и до уровня выживания едва дотягивают. Но, воспитанные лукавыми пастырями в духе рабского послушания, русские люди не смеют рассуждать. Иногда даже возникает страшная мысль, что основной функцией МП является зомбирование русского народа, чтобы он послушно шел в уготованную ему пропасть. Как иначе объяснить полное пренебрежение к воспитанию людей, потакание низменным инстинктам толпы, самым грубым и диким суевериям, льстивое заигрывание с молодежью, полное пренебрежение к обязанности обличать грех и беззаконие, быть совестью народной, сведение Святого Православия к набору ритуалов и заговорных форм? МП борется лишь с инакомыслием и ратует лишь за дисциплину. МП стала рассадником самых тяжких духовных болезней. Она спекулирует на стремлении невежественных людей к чудесам, и зарабатывает большие деньги на этом. Кто виноват в том, что МП все больше соответствует карикатурному образу церкви, созданному воинственными безбожниками? О каких «врагах» можно тут кликушествовать, призывая к защите святынь от поругания? Это при полной-то поддержке власти! Господа, взгляните в зеркало: злейших, чем вы, врагов Церкви точно не сыщется!
МП бесполезно лечить, изнутри реформироваться она не в состоянии, просто нет здоровых ресурсов в организме. Перемены в МП возможны лишь по инициативе властей, коли они решат, что в существующем виде такая «церковь» их просто дискредитирует…
Я вижу единственный выход – разделение. Нам говорят: «Вы, раскольники, погубившие свои души». Я так не считаю, этого не чувствую. Мы православные, желающие иметь законных епископов, не запачканных ересями экуменизма и сергианства. Мы стремимся к возрождению соборности, уничтоженной в МП, и формы нашей церковной жизни вполне канонические. Нужно понять простую вещь: сегодня не существует безупречной юрисдикции. МП просто самая крупная из них. Ну и что с того? У папской курии ресурс еще больше, значит там Истина? Похоже, в МП к этому и склоняются. Но мы помним, что не в силе Бог, а в правде. А правды или отсутствия лукавства гораздо больше в частях Зарубежной и Катакомбной Церкви. Проблема в преодолении разногласий между ними.
А с МП мы не враждуем. Просто надо отделить прогнившую оболочку от содержания, в ней находящегося. А это, ни много ни мало – православный русский народ-богоносец. Вернее, таково нашего народа высокое предназначение. В нынешнем своем состоянии он, конечно, никак своей великой миссии не соответствует. В каком-то смысле нынешняя убогая форма соответствует содержанию, но так не было всегда и самое страшное – это бедственное положение окончательно «законсервировать». Мы помним, как произошло порабощение Русской Церкви.
Мне кажется очень емким сравнение русской Церкви в двадцатом веке с кораблем, потерпевшим крушение. Капитан и лучшая, отважная, часть команды погибли, героически пытаясь спасти судно. Люди, осознавшие бедственность положения, стараются спастись кто на чем может: шлюпках, обломках мачт и т.п. Но судно пока не пошло ко дну. И его могучие контуры, особенно издалека, могут ввести в заблуждение, что все благополучно. Большая часть экипажа осталась на борту и даже наладила некое подобие судовой жизни. Кто-то старается по-прежнему соблюдать устав, поддерживать порядок. Остальные деморализовались и, ворвавшись в опустевшие каюты капитана, старших офицеров и пассажиров первого класса, заняли их, присвоив себе командование. А на нижней палубе, между тем, находится огромное количество простых людей, довольно смутно представляющих происходящее наверху и привыкших доверять руководству. Самозванцы стараются внушить всем, что они ведут корабль прежним курсом, и никакой опасности нет. Вода же в трюме непрерывно прибывает, запасы, казавшиеся неистощимыми, заканчиваются, конец приближается…
Надеюсь, смысл этой несколько громоздкой метафоры понятен. Спасающиеся, кто на чем может –это части русской Церкви, не пожелавшие служить богоборцам и оставаться в ими созданной псевдоцерковной структуре. С мародерами, возглавившими вышедшую из кремлевского инкубатора самозванку, названную «московская патриархия», все понятно: такие личности неизбежно появляются в моменты исторических катаклизмов, да по своей сущности они и так всегда всплывают наверх. Не столь очевидна роль сохранившей порядочность части экипажа, т.е. духовенства, стремящегося честно служить Богу и людям в этих противоестественных для Церкви условиях. С одной стороны, именно они не дали потухнуть огоньку веры в душах миллионов русских людей. Но, с другой стороны, их же стараниями из этих огоньков никак не может возгореться очистительное пламя, в котором могла бы возродиться Святая Русь. Как так?
Насквозь лукавому патриархийному руководству народ никогда особо не доверял, и голос одного старца был гораздо весомее, чем хор десятка архиереев. И поэтому для поддержания жизнеспособности своего проекта его архитекторам в качестве приманки просто необходимо было иметь некоторую часть (желательно, конечно, минимальную) благочестивого, подлинного духовенства. Так и повелось: «алчущие правды» могли, хоть и с трудом, найти духовных руководителей, а лжепастыри, под их прикрытием, могли держать народ Божий под контролем. И никто, думаю, не посмеет осудить священников, прошедших тюрьмы и лагеря, за то, что они стали служить в храмах МП. За счастье совершать божественную литургию, утешать порабощенный народ, они, наверное, готовы были пойти на многие компромиссы, хотя возможности говорить правду, хоть шепотом, они точно были лишены.
Но прошла война, закончилась послевоенная разруха, стала мало-мальски налаживаться мирная жизнь, люди постепенно начали «обрастать» бытом. И, со временем, моральное оправдание компромиссов, если оно и было, исчезло. И на место живой, хоть и усеченной, веры прищло неизбежное в лживой ситуации законничество. Форма постепенно почти полностью заслонила собой содержание, и от церковной жизни осталась фальшиво блестящая золотыми куполами оболочка, рекламная картинка для доверчивых иностранцев, которым надо было показать, что в Советском Союзе полная свобода веры. Этот лживый образ настолько прирос к МП, что с концом советской эпохи она не смогла, да и не захотела, от него освободиться. Гораздо удобнее было просто начать служить новым хозяевам в новом и гораздо более перспективном качестве: уже не просто в виде рекламного щита, но важной идеологической подпорки власти, а это уже не жалкие крохи с барского стола, как было раньше! А народ …
Когда в конце 80-х люди массово пощли в храмы, то, можно предположить, многие архиереи больше испугались, чем обрадовались. Ведь этот поток мог смыть и их с насиженных мест, вычистить грязь патриархийных «авгиевых конюшен», да и сами конюшни разрушить. А потому актуальнейшей задачей МП в тот момент было вовсе не обращение пробудившегося народа ко Христу (как многие, в том числе и мы, наивно полагали), а подчинение его своему контролю. И свежеиспеченная демократическая власть подозрительно рьяно оказывала всяческую поддержку старорежимному патриархийному руководству. Коротко говоря: «ветхие мехи» проквасили «новое вино», впрочем, духовно обескровленный в ходе безконечных чисток, многократно «прореженный» от лучших своих представителей, русский народ не смог оказать серьезного сопротивления. И вот итог: вместо гипнотически многократно декларируемого МП спасения Церкви и Отечества, мы видим страшное оскудение духовной силы народа, фактически, отпадение его от Бога. Воистину «по плодам их узнаете их».
Как же достучаться до сердец обманутых людей и раскрыть им глаза на то, что «московская патриархия» - фантом, корабль-призрак, своего рода Летучий Голландец с проклятой командой, что это не Церковь, а сброшенная ею оболочка, решившая зажить самостоятельной жизнью? И то немногое подлинное, что в ней осталось, это не ее части, но осколки и обломки старого здания Церкви, осколки, чуждые ей по природе и просто не нашедшие еще себе благодатного основания?
И за счет энергии этих незаконно присвоенных обломков (а к ним можно отнести не только благочестивых людей, но также храмы и святыни Русского Православия) МП ведет свою фантомную, призрачную жизнь, гениально мимикрируясь под Церковь, лукаво выдавая за свое даже абсолютно чуждое ей по духу содержание. Например, святитель Иоанн Шанхайский становится небесным покровителем МП! И таких примеров можно множество привести. Наивные люди все ждут явных знамений отпадения (реформ языка и календаря, унии с католиками), а оно давно уже произошло, и предоставлять зримые его доказательства было бы глупо. Не станет МП рубить сук, на котором сидит. Наоборот, произносятся правильные речи, и русские люди, как обычно, забывают взглянуть на дела. Хотя давно бы можно понять, что «тайна беззакония» потому так и называется, что творится в тайне, прикрываясь густым туманом фундаменталистской риторики. И в этом искусстве российские светская и «духовная» власти не уступают друг другу, тут у них подлинная «симфония».
Предвозвещенная святыми, возрожденная Русская Церковь, может чудом воссоздаться лишь из разобщенных и по всему миру разбросанных осколков, а никак не на базе МП. Конечно, свершится это великое дело не нашими немощными и разрозненными усилиями, но и без нашего участия оно тоже невозможно. И для начала необходимо отбросить взаимные, часто касающиеся второстепенных и не столь уж принципиальных вопросов, претензии. Гораздо важнее то, что нас всех объединяет. Во всяком случае, мой слабый ум часто отказывается понять, на каких основаниях малая группа людей начинает именовать себя единственной и истинной Христовой Церковью? А другая, столь же малая, в ответ делает то же самое, и так далее. Не уклоним сердца наши в словеса лукавствия, и не дадим диаволу «сеять нас, как пщеницу»! Разве не очевидно, что в главном – в отрицании экуменизма, обновленчества и сергианства, в нежелании становиться частью «нового мирового порядка» мы едины?
На днях один мой знакомый, много ездивший по стране, говорил, что побывал более чем в десятке домовых церквей, вроде нашей, и что все они удивительно похожи, но вот только относятся к разным юрисдикциям и предъявляют друг к другу взаимные обвинения. Он скорбит из-за этого, и я вместе с ним. Думаю, множеству людей это тоже непонятно. Могу сказать больше: для многих людей эта наша раздробленность является непреодолимым препятствием для выхода из МП, и стоит огромным препятствием на пути воссоздания Русской Церкви.
Молитвами Пречистыя Твоея Матери, Господи Иисусе Христе, помоги нам, грешным, примири и воссоедини нас во святей Твоей Церкви!
Введение во храм Пресвятой Богородицы – Рождество Христово.
Недостойный иерей Кирилл Игнатьев