Св. Царская семья
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ:
«Эмалевый крестик в петлице
И серого френча сукно,
Какие прекрасные лица,
И как это было давно.
Какие прекрасные лица
И как безнадёжно бледны:
Наследник, Императрица,
четыре Великих Княжны...»
В этих нескольких строках Георгий Иванов сумел отразить суть трагедии не только св. Царской семьи, но и всей России. Здесь говорится о белизне не материальной, но духовной. Это нетварное сияние, Божественный свет, благодать Божия, которой преображаются души праведников. Помните: «и просияло лице Его как солнце, одежды же его сделались белыми как свет» (Мф. 17:2)?
Россия отвергла в 1917 году святую семью Царственных светоносцев, и потому погружение во тьму стало неизбежным. Нераскаянные умы так и не могут понять, что главной причиной всех этих революций, войн, великих переломов, потрясений, кризисов и других бед, которые были, есть и будут, является прежде всего отвержение Царя-Помазанника Божия.
Прп. Варсонофий Оптинский говорил: «Мы любим Царя, потому что любим Бога». Любовь ко Христу была стержнем российского православного самодержавия. Ослабла любовь — рухнула империя.
Наша многострадальная Родина сегодня вновь оказалась в очень трудной ситуации, и каждый ищет виновников бед, находя внешних врагов исходя из своих личных политических пристрастий. Но почти никто не говорит о своих грехах перед Богом и Родиной. А ведь это главное! Лучшие люди нашей Церкви святые страдальцы, оказавшиеся в ХХ столетии «на реках вавилонских» - парижских, европейских, американских или на Беломорканале, - не забывая о внешних врагах, помнили, что главные враги внутри нас — это грехи и страсти, удаляющие нас от Бога.
Да, не обошлось распятие Святой Руси без вероломных немецких генералов, коварных еврейских банкиров, западных плутократов и других разношёрстных врагов России. Но главная причина и тогда, и сейчас находится внутри нас.
Я хочу вспомнить слова Друга св. Царицы-Мученицы Александры Анны Александровны Вырубовой, в монашестве Марии, удивительной исповедницы, прошедшей через тюрьму, истязания, многолетнюю травлю, но не изменившей православному Царю и России. Она писала: «Мы, русские, слишком часто виним в нашем несчастье других, не желая понять, что положение наше — дело наших рук. Мы все виноваты».
Есть замечательная русская пословица: «Семь раз отмерь, один раз отрежь». Но как часто бывало в нашей истории, и не только в советской, когда мы поступали наоборот: семь раз резали, а уж потом мерили.
Можно сказать, что в феврале 1917 года победили сторонники крайностей. Радикалами были не только большевики, социал-демократы, эсеры, кадеты, но и многие патриоты и монархисты. Все хотели всё и сразу. Даже — что греха таить — среди духовенства процветали настроения о необходимости немедленно освободиться от опеки Царской власти.
На фоне этих людей одиноко выглядела фигура св. Императора Николая Александровича, стремившегося идти дорогой, далёкой от крайностей. И в этом он ещё раз показывал себя, как истинно православный Государь. Потому что где крайность, там всегда сатана. Даже добродетель, доведённая до крайности, превращается в свою противоположность. Прп. Кассиан Римлянин так говорит об этом духовном законе: «Крайности с обеих сторон одинаково опасны, чрезмерности — от диавола».
Всем нам нужно помнить об этом предупреждении великого аввы. Святоотеческий путь — серединный, этот путь очень часто означает и исповедничество, и мученичество. Одним из ярких примеров вышесказанного является мученическая судьба св. Царской семьи.
ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Действительно, это так. Потому что дьявол ополчается именно на тех, кто идёт святоотеческим, средним, царским путём, чуждаясь крайностей. Враг рода человеческого, если не может таких людей ввергнуть в различные крайности, то натравливает на них своих служителей и приводит к мученической кончине. Но такой конец для них — начало вечной жизни в Царстве Небесном.
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Крайности опасны и в политической, и в общественной, и в семейной, в личной жизни. Найти царский путь порой нелегко, но именно к этому призывает нас Господь. Об опасности крайностях в церковной жизни прекрасно писал великий светильник Русской Зарубежной Церкви иером. Серафим (Роуз):
«Сегодня более чем когда-либо за пятьдесят лет борьбы за сохранение православной традиции, в век богоотступничества, голос истинного и несгибаемого Православия мог бы быть услышан по всему мiру и оказать глубокое влияние на будущее развитие Православных Церквей. Поэтому жизненно важно, чтобы это действительно был голос Истинного, то есть святоотеческого, Православия. К сожалению, иногда случается, особенно в пылу полемики, что по существу здравые позиции Православия преувеличивают с одной стороны и не понимают с другой, тем самым у некоторых создается ошибочное впечатление, что сегодня дело Истинного Православия — это экстремизм, что-то вроде «правой» реакции на официальные Православные Церкви. Такой политический взгляд на борьбу за Истинное Православие неправилен. Наоборот, среди лучших ее представителей — будь то в России, Греции или рассеянии — эта борьба приняла форму возврата к святоотеческому пути умеренности, среднего между двумя крайностями, именуемого святыми отцами царским путем.
Учение об этом «царском пути» поясняет святой Василий Великий: «Правый сердцем тот, чья мысль не уклоняется ни в излишество, ни в недостаток, но направляется только к середине добродетели». Но, возможно, это учение яснее всего изложил великий православный отец V века святой Иоанн Кассиан. Он столкнулся с задачей, сходной с той, какая ныне стоит перед Православием: изложить чистое учение восточных отцов народам Запада, которые тогда были духовно незрелы и еще не понимали глубины и тонкости духовного учения православного Вотока. Применяя это учение к жизни, они были склонны или к расслабленности, или к излишней строгости. Святой Кассиан излагает православное учение о «царском пути» в своем собеседовании «О трезвении», в котором святой Иоанн Лествичник отмечал «прекрасную и возвышенную философию»:
«Изо всех сил и со всем напряжением должны мы стремиться к тому, чтобы посредством смирения стяжать благой дар трезвения, который может сохранить нас неповрежденными от чрезмерности с обеих сторон. Ибо, как говорят отцы, крайности существуют с обеих сторон — справа есть опасность быть обманутым излишним воздержанием, а слева — увлечься в беззаботность и расслабленность».
А искушение «справа» даже еще более опасно, чем «слева». «Чрезмерное воздержание вреднее насыщения, потому что посредством покаяния от последнего можно перейти к правильному пониманию, а от первого — нет» (то есть потому, что гордость своей «добродетельностью» стоит поперек пути покаянного смирения, которое и может послужить делу спасения).
Прилагая это учение к нашим условиям, мы можем сказать, что «царский путь» Истинного Православия сегодня — это середина между крайностями экуменизма и реформации с одной стороны, и «ревностью не по разуму» — с другой. Истинное Православие не идет «в ногу со временем» с одной стороны, но в то же время не делает «строгость», или «правильность», или «каноничность» (хорошие сами по себе понятия) извинением фарисейского самодовольства, исключительности или недоверия. Не следует путать эту истинно православную умеренность с теплохладностью и безразличием или же с любыми видами компромисса между политическими крайностями. Потребность реформы настолько сейчас носится в воздухе, что любой человек, чьи взгляды сформированы духом времени, будет рассматривать Истинное Православие как близкое к фанатизму. Но всякий, кто смотрит на дело глубже и применяет святоотеческие мерки, увидит, что «царский путь» далек от экстремизма любого рода.
Русская Православная Церковь Заграницей была, по Божию Промыслу, поставлена в очень удобное положение для того, чтобы сохранить «царский путь» среди путаницы православия XX века. Живя в изгнании и бедности, в мiре, который не понял страдания ее народа, она сосредоточила свое внимание на сохранении в целости веры, объединяющей ее людей, и поэтому вполне естественно, что она чувствует себя чужой умонастроениям, основывающимся на религиозном безразличии и самодовольстве, на материальном процветании и бездушном «интернационализме». С другой стороны, она была сохранена от падения в крайность «справа» (выражением такой крайности могло бы быть заявление, что таинства Московского патриархата безблагодатны благодаря сознанию того факта, что сергианская Церковь в России несвободна; окончательное суждение о ее состоянии предоставим решить свободному собору Русской Православной Церкви)…
Рост за последние годы сознания общности Истинного Православии по всему мiру, будь то катакомбная Церковь в России, старостильники в Греции или Русская Церковь заграницей навел некоторых на мысль об «общем фронте» Церквей-исповедниц перед лицом экуменического движения, которое завладело «официальным православием». Однако при нынешних условиях это скорее политический взгляд на ситуацию, когда значение миссии Истинного Православия воспринимается слишком внешне. Подлинные размеры истинно православного протеста против безразличного, теплохладного и даже богоотступнического «православия» еще только должны быть выявлены. Особенно — в России. Но не может быть, чтобы свидетельство стольких мучеников, исповедников и борцов Истинного Православия в XX столетии было тщетно.
Да сохранит Бог Своих ревнителей на царском пути Истинного Православия» («Православное слово», № 70. Калифорния, 1976 г.).
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Эта статья написана почти 40 тому назад, но как она актуально звучит! И всевозможные крайности представляют собой большую опасность для современной церковной жизни.
Недавно я прочитал письмо одного почтенного непоминающего священника. На первый взгляд как-будто всё правильно: обличается антихристианская глобализация, экуменизм, сергианство, но внимательно прочитав этот документ, с изумлением замечаешь, что автор повторяет некоторые идеи, которые продвигают давние враги нашей Церкви и Отечества. А виной всему, думается, излишняя горячность, доходящая до явной крайности.
Вы не находите?
ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: В письме этого священнослужителя, которое было прислано на нашу почту, есть такая цитата:
«Белое движение, будущая основа церковной полноты РПЦЗ, было НЕ ЗА ЦАРЯ, а значит, по сути, и не за Веру, и не за Отечество. Оно было за маммону, потерянную в результате красной октябрьской революции – за возврат февральских иудиных достижений. Бог не дал победы теплохладному, лаодикийскому Белому движению и в целом изблевал его из России».
Это же почти цитата из советского учебника истории. Ибо в советских учебных пособиях писалось, что белые воевали за свои имения и богатства, потерянные ими в революцию.
А ижевские рабочие и крестьяне, которые ушли из родных мест, чтобы сражаться с красным драконом в составе войск А.В. Колчака? Они же могли сидеть тихо и остались бы на своих заводах, которые были очень нужны большевикам. Именно эти ижевцы на анкетный вопрос заявляли, что они монархисты.
Белые воины Ижевской дивизии. Так они выглядели. Денег на обмундирование не было.
Если же говорить о вождях Белого движения, то они были, как правило, из низов, а не из знати. У них не было в России ни богатых имений, ни больших денежных накоплений. Некоторые из них тяжко согрешили по отношению к Царю в феврале-марте 1917 года, но большинство белых воинов были монархистами. Они пошли воевать именно за поруганную большевиками Веру и за Отечество. И Первый Всезарубежный Собор 1921 года и Приамурский Земский Собор в 1922 году явились закономерными итогами Белого движения, его, можно сказать, духовными вершинами, а не «определёнными монархическими достижениями», как выражается вышеупомянутый священнослужитель, «ибо, - продолжает он, - по русским поговоркам: «хороша ложка к обеду» и «после драки кулаками не машут».
К сведению этого священнослужителя белая борьба за православно-монархическую Россию тогда была не окончена.
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Да она и сейчас не окончена!
ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Этот священнослужитель пишет, что против «национальной элиты», «изменившей государю» взбунтовалась ««красная чернь» - простой русский мужик».
Опять советский исторический штамп! Ибо в советское время утверждалось, что на стороне красных воевал мужик, а на стороне белых — господа и бояре.
Простой русский мужик — это не красная чернь. Простой русский мужик воевал и в составе Белого движения против красных. Вспомните опять же Ижевское восстание и множество других антибольшевицких восстаний.
И наконец священнослужитель пишет: «На мой взгляд, грех Белого движения даже превышает грех красных в своей апостасии, потому как «…кому много вверено, с того больше взыщут (Лк. 12; 48)».
Почему же больше грех Белого движения? Всем русским людям была вверена православная самодержавная Россия, как тем, кто впоследствии стали красными, так и тем, кто стали белыми. Только красные стали уничтожать историческую Россию, православную веру, а белые стали бороться за эти святыни. Так почему же грех белых больше, чем грех красных?
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: А ведь заметьте, этот батюшка — крайний антиглобалист, призывающий отказываться от всех документов и уходить в леса. Но при этом он рассуждает о Белых героях в духе красных предтеч антихриста.
По сути дела он ставит печати антихристианского понимания нашей истории на умы своих духовных чад. А может лучше было бы прежде чем бросаться в очередную крайность, взять в руки хорошие книги, написанные святыми людьми, вспомнить великое наследие Русской Зарубежной Церкви, свободной части Российской Церкви-мученицы? И тогда бы творения этого отца были не извращённым толкованием архиеп. Аверкия (Таушева), а живым источником подлинной мудрости. Но, увы, мы видим, что батюшка ставит на первое место своё личное мнение, оттого все эти крайности становятся неизбежными.
ПРОТ. МИХАИЛ КАРПЕЕВ: Без любви в Боге мало что может хорошего получится. История человечества яркий тому пример. Беда в том, что любовь пытаются всячески использовать для своих интересов недобросовестные люди. Всемирный совет церквей со своей идеей всеобщей любви между представителями разных религиозных течений, включая православных христиан, доводит слова Христа «да будут все едино» до абсурда. Получается, что в жертву экуменической идее приводится любовь к Истине. Но истинная любовь не терпит лжи, т. к. отцом лжи является сам дьявол. Избегать лжи – вот одна из сложнейших задач для христианина. Не терять при этом любви, но приумножать её – ещё сложнее.
Как не поломать кости на этом пути не только свои, но, что более важно, и людей окружающих тебя?
Если обратиться к святоотеческому наследию, то, как справедливо заметили отцы, важно избегать крайностей.
В наше время более всего заметна крайность «смирения». Смиряются перед беззакониями, вопиющими к небу. Смиряются перед попранием Предания и канонов Церкви. Смиряются перед распинателями Христа.
Но истинное смирение это когда мы смиряемся перед Богом, а не перед дьяволом.
Другая крайность – это крайность зилотства, в разных его проявлениях.
Если обратиться к наследию Русской Зарубежной Церкви, то мы увидим, что благодаря благодати Божией ей удавалось, следуя царским срединным путём, избегать крайностей.
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Что нельзя сказать о нынешних так называемых «наследниках» РПЦЗ.
ПРОТ. МИХАИЛ КАРПЕЕВ: Да, особенно это проявилось в истории с патриархом Иерусалимским Иринеем и с греками-старостильниками.
Патриарх Иерусалимский Ириней в узах
Несмотря на казалось бы отчаянное положение, когда мы почти не видим должных примеров, которые помогли бы нам идти дорогой Христа, всё-же не будем унывать. Если мы будем стараться избегать рифов гордости, отмели уныния и множества других опасностей, каждый час подстерегающих христианина, то Сам Господь укажет нам путь, нужно лишь только обратиться к драгоценному наследию Православного предания, как руководству в прохождении бушующего моря житейского.
ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Да, именно так! Великие Соборы РПЦЗ, великие первоиерархи РПЦЗ, великие отцы РПЦЗ — вот те маяки, которые помогут нам не сбиться с Христова пути в это смутное время.
Комментарии
Оставьте комментарий