Блог о.Сергия Кондакова

ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Дорогие братья и сёстры, интересно, что недавно митр. Агафангел издал своё «Обращение к отделившимся». Снова в нём митрополит ложно утверждает, что написанное в Послании является «бездоказательной демагогией», хотя в нём есть ссылки на конкретные факты, и в конце просит прощения «у всех, кого вольно или невольно оскорбил или ввёл в искушение своими словами или действиями».

Перед этим он заявляет, что «наша Русская Зарубежная Церковь и все ее управление на сегодняшний день независима ни от каких внешних сил – ни политических, ни идеологических, ни каких бы то ни было иных. Обвинения нас в том, что наша Церковь «новосозданная сергианская организация, ориентирующаяся на украинских националистов и их американских покровителей» мало того, что не соответствует действительности – оно кощунственно и оскорбительно по отношению ко всей Русской Зарубежной Церкви».

Что ж, мы и сами просим прощения у всех, кого вольно или невольно оскорбили. Относительно же слов митр. Агафангела надо сказать, что дело не в личных обидах. Дело в его словах и публикациях на руководимом им «Интернет-соборе». Именно они являются «кощунственными и оскорбительными по отношению ко всей Русской Зарубежной Церкви». Покаяния в этом со стороны митрополита не слышно. Если он просит у нас прощения, то почему он не снимет запреты и кары с тех, кого он подверг репрессиям?

Таким образом данный ход митрополита по отношению к подписавшим Послание не что иное как его очередное лукавство.

ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Хочется напомнить, что мы обратились с открытым письмом к друзьям ровно через год после нашего исхода из Патриархии. Там были такие слова:

«В день годовщины нашего обращения к патриарху Кириллу, после которого столь круто изменилась наша жизнь, мы хотим обратиться к друзьям, оставшимся в сергианской Московской патриархии. Подчёркиваем: не к тем, кто, продолжая линию чекистов в рясах, служит двум господам, не к тем, кто готов прибегать даже к самым грязным приёмам в борьбе против нас, но к настоящим друзьям, благоговейным служителям алтаря Божия, к тем, с кем мы многие годы были вместе, стараясь служить Господу нашему Иисусу Христу.

Сегодня некоторые из вас полагают, что всё-таки нам было необходимо не подставляться, пытаясь продолжать оставаться внутри Московской патриархии, отстаивая там Православие.

Но возможно ли это для людей, которые помнят предупреждение Священного Писания: «Дьявол – отец лжи»? Только ложь может заставить принять утверждение, что созданная в 1943 году по воле Сталина и Берии Московская патриархия является Матерью-Церковью.

Давайте на минутку представим: некая цветущая страна захвачена вероломными врагами, на оккупированной территории устанавливаются жестокие порядки, направленные на уничтожение народа этой страны. Но вот приходит долгожданное освобождение, однако руководителями страны становятся не те, кто пытался сопротивляться мучителям родного народа, но те, кто открыто сотрудничал с врагами. Можно ли сказать, что эта страна по-настоящему стала свободной? Очевидно, нет.

После крушения коммунизма «демократический» властитель России Ельцин признал законной наследницей исторической Русской Церкви сергианскую Московскую патриархию. Не Катакомбную Церковь-Мученицу, которая ценой величайших жертв сохранила верность святому Православию; не Русскую Православную Церковь за рубежом, созданную белыми героями-изгнанниками и имеющую каноническое преемство с дореволюционной Российской Православной Церковью; и даже не тех верующих Московской патриархии, которые старались противостоять сергианской лжи. Нет! Завоеваниями свободы смогла воспользоваться лишь иерархия, созданная ненавистниками веры Христовой. Как ни абсурдно, но факт! На официальном уровне, в средствах массовой информации Русскую Православную Церковь стали представлять те патриархи, архиереи, священники, которые в годы гонений жили припеваючи под опёкой спецслужб».

Но сегодня честные люди могут бросить подобный справедливый упрёк и одесскому управлению РПЦЗ. Митр. Агафангел и ближайшее его окружение, можно сказать, вернулись на круги своя. Когда-то молодой Пашковский был далёк от Церкви, участвуя в комсомольских играх тоталитарного государства. Как-будто бы это уже далёкое прошлое. Но почему же человек, гордо называющий себя первоиерархом РПЦЗ, ведёт себя скорее как комсомольский или партийный функционер, чем как архипастырь Церкви Христвой. На ум приходят слова, которые мы уже вспоминали:

Когда румяный комсомольский вождь
На нас, поэтов, кулаком грохочет,
И хочет наши души мять, как воск,
И вылепить свое подобье хочет...

Когда-то Черномырдин сказал: «Какую бы мы партию ни делали, всё равно КПСС получается». Вот так происходит и в церковной жизни, когда по-настоящему не раскаявшиеся пытаются подмять под себя церковную жизнь. Можно говорить безконечно о Московской патриархии, об истинном Православии, но если нет покаяния, то вместо подлинной церковной жизни появляется адская подмена.

Тогда мы писали: «Оттого не удивительно, что если сдунуть весь этот гламур современной псевдоцерковной жизни, мы увидим родимые пятна коммунизма в Московской Патриархии».

Увы, но эти же слова сегодня можно сказать и о неосергианском управлении РПЦЗ в Одессе. И поэтому понятна ненависть нераскаявшегося комсомольца к великому русскому писателю и патриоту, который в годы его комсомольской молодости боролся с коммунизмом и защищал Церковь Христову. Эта ненависть помножена в душах одесских неосергиан ядом украинского национализма.

Но мы, кому дорога историческая Россия, должны помнить, что «в 1974 году Александр Исаевич Солженицын обратился с нравственным манифестом «Жить не по лжи» ко всем думающим людям Советского Союза. Тогда самые разные люди, и верующие, и неверующие, но в ком была жива совесть, восприняли этот призыв великого писателя и патриота как руководство к действию. И вот сегодня спустя уже 37 лет мы вынуждены признать, что порядки, которые царили в советском обществе в годы т.н. застоя, остаются внутри Московской Патриархии».

И увы, сегодня мы вынуждены заметить, что эти порядки царят и в одесском управлении митр. Агафангела (Пашковского).

Но вспомним Солженицына: «''Когда-то мы не смели и шёпотом шелестеть. Теперь вот пишем и читаем Самиздат, а уж друг другу-то, сойдясь в курилках НИИ, от души нажалуемся: чего только они не накуролесят, куда только не тянут нас!''

Ах, каким верным является это солженицынское замечание по отношению к современной церковной действительности. Разве не так же, как в начале 1970-х годов советские интеллигенты сходились в курилках, чтобы пожаловаться друг другу на власть, собирается в узком кругу сегодня ещё не переставшее думать духовенство. Только не в курилках, а в церковных домах и трапезных жалуются на мантийных рабовладельцев, на нравственную тупость священноначалия, на то, чего в Церкви быть никак не должно».

Сегодня и в выстроенной митр. Агафангелом организации всё труднее выступать с критикой апостасийной линии первоиерарха, который пытается перестроить церковную жизнь по тоталитарному образцу.

«Мы помним, как в 1970-е годы с высоких трибун произносилось не только лживое, но и, казалось бы, правильное. Однако за этим скрывалось идеологическое банкротство и пустота. Помните, тогда был лозунг: «Экономика должна быть экономной!» Сегодня все православные должны повторять: «Православие должно быть православным!» И кто, как не мы, священники, да и миряне должны постараться защитить от сергианства нашу родную Русскую Православную Церковь? Что мы можем? Ответ нам даёт вместе с угодниками Божиими Солженицын:

''Так круг — замкнулся? И выхода — действительно нет? И остаётся нам только бездейственно ждать: вдруг случится что-нибудь само? Но никогда оно от нас не отлипнет само, если все мы все дни будем его признавать, прославлять и упрочнять, если не оттолкнёмся хотя б от самой его чувствительной точки.
От — лжи.

Когда насилие врывается в мирную людскую жизнь — его лицо пылает от самоуверенности, оно так и на флаге несёт, и кричит: “Я — Насилие! Разойдись, расступись — раздавлю!” Но насилие быстро стареет, немного лет — оно уже не уверено в себе, и, чтобы держаться, чтобы выглядеть прилично, — непременно вызывает себе в союзники Ложь. Ибо: насилию нечем прикрыться, кроме лжи, а ложь может держаться только насилием. И не каждый день, не на каждое плечо кладёт насилие свою тяжелую лапу: оно требует от нас только покорности лжи, ежедневного участия во лжи — и в этом вся верноподданность.

И здесь-то лежит пренебрегаемый нами, самый простой, самый доступный ключ к нашему освобождению: личное неучастие во лжи! Пусть ложь всё покрыла, пусть ложь всем владеет, но в самом малом упрёмся: пусть владеет не через меня!''

Святые отцы и каноны Церкви говорят нам ещё более ясно. Согласно 15 правилу Двукратного Константинопольского Собора, каждый православный должен выйти из послушания епископу или даже патриарху до соборного осуждения таковых, если они открыто проповедуют ересь осуждённую Соборами или отцами. Та же спасительная мысль звучит и в 3-м правиле Третьего Вселенского Собора, чтобы клирики Церкви ''отнюдь никоим образом не были подчинены отступившим или отступающим от Православия епископам''.

Не быть вместе с теми, кто попирает Евангелие, Апостольские правила – вот противоядие современных христиан от проникающей всюду апостасии. Да, это узкий и исповеднический в нынешней российской действительности путь. Но ведь другого пути для христиан никогда не было и не будет.

Если в 1960-70-е годы находились даже среди ещё не пришедших к Богу людей те, кто во имя жизни не по лжи жертвовали своим благополучием, то какую же твёрдость веры должны являть мы, носящие на своей груди Честной и Животворящий Крест.

Солженицын словно для современного духовенства напоминал тогда о цене, которую придётся заплатить за освобождение от уз сладкого сергианского рабства:

''Да, на первых порах выйдет не равно. Кому-то на время лишиться работы. Молодым, желающим жить по правде, это очень осложнит их молодую жизнь при начале: ведь и отвечаемые уроки набиты ложью, надо выбирать. Но и ни для кого, кто хочет быть честным, здесь не осталось лазейки: никакой день никому из нас даже в самых безопасных технических науках не обминуть хоть одного из названных шагов — в сторону правды или в сторону лжи; в сторону духовной независимости или духовного лакейства. И тот, у кого недостанет смелости даже на защиту своей души, — пусть не гордится своими передовыми взглядами, не кичится, что он академик или народный артист, заслуженный деятель или генерал, — так пусть и скажет себе: я — быдло и трус, мне лишь бы сытно и тепло.

Даже этот путь — самый умеренный изо всех путей сопротивления — для засидевшихся нас будет нелёгок. Но насколько же легче самосожжения или даже голодовки: пламя не охватит твоего туловища, глаза не лопнут от жара, и чёрный-то хлеб с чистой водою всегда найдётся для твоей семьи…
Это будет нелёгкий путь? — но самый лёгкий из возможных. Нелёгкий выбор для тела, — но единственный для души''.

Именно поэтому, дорогие друзья, Господь не предлагает нам иной дороги кроме тернистого пути бедности и исповедничества, по которому идёт малое стадо истинно Русской Православной Церкви».

Сегодня многие не решаются открыто отказаться от повиновения митр. Агафангелу, опасаясь потрясений. Казалось, худо-бедно, но выстроена церковная организация. И вот опять буря. Но не мы виновники этого потрясения, а те, кто по сути отказались от духовного наследия РПЦЗ. Поэтому, как ни горько и ни страшно, но мы должны отмежеваться от митр. Агафангела и ему подобных, чтобы остаться в Русской Зарубежной Церкви не на словах, а на деле.

Тогда, через год после нашего исхода, мы благодарили Бога за то, что находимся под омофором первоиерарха Русской Зарубежной Церкви митр. Агафангела. И мы были искренни. Но сегодня, надо признать, омофор митр. Агафангела — омофор не первоиерарха РПЦЗ, а сергианского рабовладельца.

И вновь для нас актуально звучат слова свт. Игнатия (Брянчанинова): «''Отступление попущено Богом: не покусись остановить его немощною рукою, устранись, охранись от него (т.е. льсти мiра) и этого с тебя достаточно''.
Наше сопротивление злу должно заключаться, прежде всего, в неучастии в строительстве мiровой антихристианской системы. Быть несистемными православными священниками и просто христианами нелегко, но истинная Церковь системной не бывает.

Мы надеемся, что когда-нибудь наша страна станет подлинно правовым государством, а вся Русская Православная Церковь станет следовать заветам святых апостолов и отцов. Но пока это время ещё не наступило, мы уже сегодня должны, как бы это ни было трудно, жить не по лжи, а по заветам Христа».

Вот так думали мы тогда, и сегодня наши убеждения те же.

ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Действительно, административно-командные, карательные меры, с помощью которых митр. Агафангел и близкие к нему люди управляют Церковью, сильно напоминает патриархийный стиль со времён митр. Сергия (Страгородского) до патриарха Кирилла. С этим нашим мнением согласны и другие члены нашей Церкви.

Вот, например, иг. Андрей из Мельбурна пишет нам: «Мне кажется, что источник нестроения в нашей Церкви в том, что наши архиереи забывают, что они прежде всего христиане (Кто бы им об этом напомнил?). Вот пример (из протоколов епархиального собрания Молдавской Епархии): "Правящий архиерей уведомил клир епархии что в случае непослушания архиерею клирик должен считать себя запрещенным. Если клирик в состоянии запрещения дерзнет священнодействовать то будет лишен сана. Постановили: принять к сведению."

Что это? Можно ли представить себе отца, который говорит своим детям: «Если не будете меня слушаться, я вас всех передушу?»
Или еще пример (из послания Еп. Афанасия):
«не отвечать... не принимать прошения... подумать о своевременном пресечении... принимать своевременные решительные меры... блокировать... упразднить».

Ведь это словарь полицейского начальника. Разве такова должна быть речь епископа? Иг. Андрей».

Вот так архипастыри и пастыри, которые должны подавать пример пастве образом своей жизни, начинают превращаться в волков, распугивающих и рассеивающих стадо.

ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Заметьте: сейчас раздувается всячески архиерей, якобы, с катакомбным прошлым, хотя он, когда сажали катакомбников, носил комсомольский билет и делал карьеру. Паства этого архиерея численно ничтожна, это генерал без армии. Но как он надувает щёки и как «раскручивают» его!

В то же время истинные исповедники нашей Церкви, которые в годы коммунизма свидетельствовали о Христе, подвергаются гонениям. Мы недавно имели счастье общаться с удивительным человеком еп. Иринеем. Умница, доктор геолого-минералогических наук, он пожертвовал своим благополучием, стал священником в глухие годы коммунизма. Ревностный сын Русской Зарубежной Церкви подвергся безжалостной каре: по воле митр. Агафангела его запретили в священнослужении только за то, что он поставил свою подпись под обращением и заступился за Церковь.

ИЕР. АЛЕКСАНДР МАЛЫХ: Мне вспомнилось, что нас митр. Агафангел запретил, по его собственным словам, не за содержание Обращения, а только за то, что мы подписали его, якобы, в нарушение церковной дисциплины, т. е. поехали в Навережье, несмотря на запрет митрополита. Этим утверждением митр. Агафангел хотел показать свою демократичность, что он допускает широту мнений. Но еп. Иринея-то он наказал именно за инакомыслие, ибо дисциплины, даже с точки зрения митрополита он не нарушал. И здесь мы видим всё лицемерие человека, претендующего на звание первоиерарха, но уподобляющегося всё более и более церковному диктатору.

Всё это ещё и ещё раз подтверждает слова Писания о том, что дьявол стремится прельстить и избранных. Поэтому в наши дни прогрессирующей апостасии призыв Александра Иваевича «Жить не по лжи» становится всё более актуальным.

ПРОТ. СЕРГИЙ КОНДАКОВ: Сегодня некоторые говорят: «Ну что, разочаровались в своём Агафангеле? А может вернётесь в МП?»

Хочется напомнить, что когда митр. Сергий (Страгородский), отступил от истины Христовой и стал жить по лжи, то новомученики, ещё недавно ему подчинявшиеся, не пошли к архиереям-обновленцам, но продолжали оставаться в истине Христовой, только уже без митр. Сергия. Но в этом не их вина, как и наши верующие невиновны в том, что митр. Агафангел изменил Русской Зарубежной Церкви и пошёл апостасийной дорогой.

Сегодня перед нами стоит задача обустройства церковной жизни и восстановления спокойствия после погрома, который был учинён неосергианами-укронацистами.